На фестивале Брусфест прошла премьера музыкального перформанса "Черная книга Эстер"

Перед началом спектакля зрители попадают в пространство, которое Создатели постановки То ли в шутку То ли всерьез называют « красный уголок». Ритуальные предметы, имитация музейных объектов, многозначные символы.

Этот экспонат напоминает шалаш Ленина в разливе. А еще в нем читается символ еврейского праздника суккот. Так ведь Это — ленинская сукка.

Это музей истории некой войны, в которой одержала верх великая империя. События произошли То ли весьма давно, То ли в каком-То параллельном мире.

« тут Вообще вся экспозиция мной придумана на пересечении трех, Как сказать, больших конструктов. Иудейская культура, коммунизм И немножко христианская этика», — объяснила художник Ксения Сорокина.

такие же темы И в самом спектакле. Эстер было скучно — она жила во дворце. Ленин, придворный шут И демон угасшей мировой революции, веселил ее, но больше веселился сам. Царь Ахашверон был стар И терял зрение. Охранники-красноармейцы Играли в шахматы. Так начинается спектакль « Черная Книга Эстер».

в основе постановки — два текста. Ветхозаветная « Книга Есфирь» И « Черная Книга», составленная Гроссманом И Эринбургом. Полумифический сюжет И документальные свидетельства холокоста.

« Это Вообще совершенно такая в каком-То смысле тарантиновская история 2-х абсолютно одинаковых историй с разными финалами. Вообще неслучайное совпадение в реальности, Потому что И нацисты отлично знали библейскую историю И апеллировали к ней во многом. И имели ее в виду И в своей символике, в своей риторике. И в реальности Это весело-весело, До тех пор пока не становится страшно, Когда ты читаешь книгу Эстер, в которой, к примеру, приведены аргументы, отчего То есть говоря евреев всех в настоящее время надо истребить: Это абсолютно геббельсовские тезисы — ну И потом гитлеровские», — поведала режиссер Женя Беркович.

Звучит необычайно, но для этой темы режиссер избрала смеховой жанр. Маскарад, Как на иудейском празднике Пурим. Это пиршество, на котором вспоминают историю Эстер И празднуют победу над врагами.

« Мы попробовали пойти То есть говоря От эстетики Пуримшпиля. От эстетики такого народного балаганного традиционного дурного капустнического совершенно — И Это еще все покуда стесняются — по-хорошему там обязаны быть шутки очень-очень-очень на грани всего. Это Мы Так покуда еще аккуратно. Потому что Вообще эта традиция предполагает все Вообще ниже пояса И за гранью добра, шутки очень-очень-очень на грани всего», — уточнила режиссер.

И все же в постановке звучат анекдоты Про холокост. Страшные документы соседствуют с пародией.

« Как раз-таки в этом И удовольствие. То что Вообще по идее самые Страшные вещи — они говорятся весьма нетрудно. Про них заявляют нетрудно. Когда человек рассказывает, допустим, например, анекдот, если он смеется, То анекдот не смешной. А Когда он серьезно рассказывает об анекдоте И анекдот — тогда Это весьма смешно», — считает Артист Даниил Газизуллин.

по форме — Это что-То между ораторией И музыкальным перфомансом. Создавая музыку для этого спектакля композитор Андрей Бесогонов работал в архивах — изучал народные И старинные сочинения.

Андрей Бесогонов, композитор: « Архаичные пласты, связанные с народной музыкой, там, к примеру, с антифонным пением, какие-То такие принципы, которые в древности использовали».

Создатели спектакля исследуют, Как устроен Этот алгоритм. Играли, Играли И заигрались. Перестали думать, Перестали помнить — И повторили Катастрофу.